Есть люди, с которыми очень интересно говорить. Александр Сапелин как раз такой. А поскольку всегда любопытно узнать, что на самом деле думает ландшафтный дизайнер, реализуя проект, "Делёнка" решила задать Саше каверзный вопрос, чтобы вызвать его на философский разговор. Поскольку Александр человек искренний и открытый, получилась замечательная беседа.
Татьяна Смирнова. Когда-то давно, рассказывая о своем неосвоенном участке, я отметила, что там есть местечко в естественном понижении, куда прудик так и просится, даже очертания будто видны. Ты сказал: "Гений места". Эти слова врезались мне в память. Расскажи, как ты понимаешь это выражение применительно к своей профессии.
Александр Сапелин. Мое понимание, конечно, не полностью совпадает с тем смыслом, который изначально вложен в выражение. У нас говорят "намоленное место". Пожалуй, это наиболее точно. Приходишь, и все ясно, там все решили до тебя. А есть места "пустые". Часто "пустые" места — это бывшие колхозные поля, нарезанные на кусочки. Кругом только колышки... С одной стороны, хорошо — чистое поле для разных идей — поставьте дома, разбейте сады. С другой — нет духа места.
Т.С. Духа места?
А. С. Хороший пример — стародачные поселки. Люди, сами того не зная, создают атмосферу. Семья за семьей. Горести и радости наслаиваются, чувства пропитывают все вокруг. Из этого и рождается дух места. Когда попадаешь в такие поселки, начинаешь "сканировать" атмосферу и многое становится ясно. Возникает желание ничего не нарушить, не испортить.
Genius loci (гений места) — латинское крылатое выражение, одно из значений которого применяется к человеку, ревностно оберегающему неповторимую атмосферу места.
Тема часто обсуждается на форумах дизайнеров. Многие говорят: что за бред, эту чепуху придумали те, кто хочет дополнительно заработать. Я никогда не спорю. Просто знаю, что он есть, дух места. На Николиной Горе, в Кратово, Малаховке до сих пор ощущается дух советской интеллигенции. Несмотря на все изменения. Он воплощался десятилетиями, и тому, кто должен менять это пространство, приходится работать по живому, как хирургу, постоянно помня о девизе "Не навреди".
Т. С. Где тебе лучше работается?
А. С. Я понял, что мне лучше там, где есть история. Да, сегодня можно купить что угодно, даже старинную мебель из французской усадьбы. Но никогда не получится сада с большой буквы, который ты видишь на простой довоенной даче. На "пустом" месте нет того, что я упомянул выше, нет главного. Отдыхается на таких дачах, поверьте, по-разному.
Когда есть от чего оттолкнуться, задаешь себе меньше вопросов. Образ диктует дух. Много информации несут деревья — сосны, дубы, они концентрируют идеи и передают их нам.
Как не каждый человек видит красоту, так не каждый дизайнер способен увидеть место. Мне кажется, это сродни тому, что слышит композитор, еще не написав ни ноты, что видит художник, еще не приступив к холсту... А тебе как кажется?
Пожалуй, близко к этому. К великому сожалению, не все люди, приобретающие участки в стародачных поселках, чувствуют дух места. Правда, со временем они проникаются, слушая разговоры гостей и соседей о том, как здесь прекрасно. Сначала это происходит на уровне понимания, потом возникает чувство.
Важно, чтобы они не начали "лепить" вокруг себя нечто несообразное до того, как осознают, где живут. Потому что потом будут рвать на себе волосы, понимая, что изуродовали нечто ценное. Скажу еще раз: можно купить что угодно, но ни за какие деньги сад не насытишь энергетикой. Если она потеряна, то потеряна.
Т. С. Можно ли дать совет дизайнеру, пришедшему работать в "намоленное место": что необходимо сохранить?
А. С. Список здесь уж точно не составишь. Это могут быть деревья убираемые и деревья оставляемые. Мы не ищем стиль, мы улавливаем образ. Он может не иметь названия, но он вылезает, если присмотреться. Что это? Рассказ Чехова? Или Левитан. А может "Утомленные солнцем" Никиты Михалкова.
Из образа приходят элементы, которые усиливают образ. И наоборот то, что мешает воплощению, возможно, стоит убрать. Поэтому я и сказал "деревья оставляемые и деревья убираемые". Все работает — и малые формы, и мощение... Нет ничего однозначно подходящего или неподходящего. Все проверяется на соответствие образу.
Вот, например, "дача советского профессора". Люди, живущие на даче, может быть, и не профессора, но они живут совсем как профессор Преображенский из романа Булгакова. И ты сразу понимаешь, какие сирени, чубушники и гортензии должны их окружать.
Т. С. Можно ли, по-твоему, рассчитывать на то, что дизайнеры когда-нибудь придут к мысли, что не надо навязывать природе свое мнение. Лучше сосредоточиться на раскрытии потенциала места.
А. С. Не думаю, что это связано с этапами развития. Это не приобретается. Существуют, так сказать, разные формации: тот, кто занимается исключительно бизнесом, физически не может вникать в тонкие сути на каждом участке. Иначе он не будет успевать зарабатывать столько, сколько необходимо для содержания офиса, бухгалтерии...
Есть ведь художники, которые пишут на заказ. Возможно, если бы не заказ, они бы сделали иначе. Но заказчик выбирает то, что ему близко (многие понимают сад исключительно как декоративное пространство вокруг дома). А дизайнер, следуя за ними, создает такое пространство.
Т. С. Припомни, пожалуйста, был ли такой сад, где тебе удалось в полной мере или хотя бы очень близко к первоначальному замыслу реализовать свое интуитивно-дизайнерское видение, где ты следовал за гением места.
А. С. Старый сосновый бор, нехоженая территория, верески. Когда встречаешь такое где-то далеко, это не удивляет, а тут совсем рядом — в Подмосковье. И человек, хозяин участка, понимает и ценит все, что имеет. Он стал строить дом внутри этого великолепия. Дом решался в духе русского модерна. Проект по ходу строительства был изменен, чтобы сохранить деревья!
Увидев это, я отчетливо понял, что "картинку на миллион" можно легко испортить. Если начать вычищать подлесок, сажать цветные туи и раскладывать камушки, все разрушится, превратится в дешевку, рекламу.
Прибавь к этому мои собственные заморочки по поводу того, что "нельзя навредить". Было страшно. Доходило до того, что мы привозили камни, кустарники, все расставляли, пытаясь понять, отсюда оно или не отсюда, и только после этого принимали решение оставить или увезти.
То же было с конфигурацией дорожек, фонарями. Природный образ не терпит инородных элементов. Поставь одну хромированную урну — и она испортит все. То же с растениями. Один неподходящий куст, выбивающийся из контекста, способен развалить целое.
Т. С. Как же подступиться? Есть какие-то приемы?
А. С. Смотрим на лес критическим взглядом. Даже преклоняясь перед соснами (трехствольные), все равно надо работать с проблемными моментами, они всегда присутствуют. Конечно, не весь год лес так красив, как нам бы хотелось. Бывают колористические паузы.
Чтобы появились яркие вспышки, посадили рододендрон желтый (азалию понтийскую). Рододендрон хорошо вписался и по экологическим параметрам: полутень, корни, кислая почва. Весной рододендрон наполняет сад ароматом и светится теплым медовым цветом. Осенью, когда листья окрашиваются в оранжевые цвет, он также очень красив. Было важно использовать растения, которые не надо укрывать на зиму, поскольку предполагалось круглогодичное проживание в доме.
К бересклетам бородавчатым, уже росшим на участке, добавили бересклет крылатый, на осень. А чтобы цвет был и зимой — дерен сибирика. Его яркие побеги очень нужны. Фасад дома в стиле врубелевского модерна выкрашен в холодный серый цвет и яркие сезонные пятна работают хорошо.
Чтобы поднять цвет на определенную высоту, мы использовали лианы — амурский и девичий виноград. Они обвивают сосновые стволы и очень эффектны в ночное время, когда включается подсветка.
Подлесок мы не трогали, чтобы сохранить черничники. А вот опушку раскрасили. Сделали ожерелье из перечисленных выше кустарников. С одной стороны, кустарники дают цвет, а с другой — защищают лес от детей и собак, норовящих туда улизнуть. Опушка не позволяет, она служит естественной границей, отделяющей полянки от лесной части.
Т. С. А с деревьями работали как-то?
А. С. Крупные деревья уже есть, им лет по сто. Но было несколько открытых мест, куда хотелось добавить что-то цветущее, сезонное. И мы посадили розовоцветковые яблони. Они очень подошли к образу. Удачно вписался и багрянник японский.
Т.С. Лесной участок — не самый удобный вариант, если хочется создать цветочные композиции. Вы вообще работали с многолетниками?
А. С. Да, с точки зрения экологии участок непростой. Сухой и тенистый. Мне такой впервые попался. Были сухие, но светлые. Очень помогла Света Воронина, у которой свой участок на Карельском перешейке. А то, что она коллекционер и пропустила через себя огромное количество растений, оказалось как нельзя кстати. Она говорила: "А попробуй это... или вот это...".
Например, я люблю страусник, но здесь он "не пошел", странно сидел. Зато герани, которые я раньше не использовал, стали палочкой-выручалочкой. Они начали "работать" во всем своем многообразии и за короткое время дали цвет и объем.
Строительство пришлось на 2010 год. Лето было катастрофически жарким и сухим. Учитывая, что мы работали на сухом участке, представляешь, в какое испытание для растений это превратилось. И, должен заметить, многие растения себя показали прекрасно: барвинки, яснотки, мартагоны... Но все еще требует проверки временем, само собой.
Превосходно повели себя робиния и скумпия. Они сказали: "Наконец-то нам дали то, что нужно". Робиния приросла на два метра. А со скумпией вообще отдельная история.
Т. С. Расскажи, пожалуйста.
А. С. Как я уже говорил, дом построен в стиле модерн, фасад — холодный. Я сразу заметил в фасаде дома ниши. Подумал, что они буду украшены мозаикой и специально не загораживал их растениями. Позже выяснилось, что хозяин ничем эти ниши заполнять не собирается.
Что я только не передумал. Сначала хотел сделать в нишах кованые опоры. Но понял, что ковку надо долго согласовывать, ведь дом тоже имел кованые элементы.
Решение пришло неожиданно. Прогуливаясь по Аптекарскому огороду, я вновь обратил внимание на знаменитую скумпию. Это было то, что надо!
Понял, что скумпия подходит по всем параметрам. Только нужно найти местную. Посоветовался со знакомыми, которые "держат руку на пульсе". И мне подсказали питомник в Липецкой области. Там и были приобретены три четырехметровых растения, за смешные деньги.
В нишах дома скумпии стали истинными произведениями искусства. Прекрасные графичные побеги и рубиново-гранатовые кроны на холодном сером фоне...
Т. С. Саша, чувствуется, что ты полюбил этот дом и сад.
А.С. Да, и я мог был еще многое рассказать, но придется прерваться, потому что меня ждут студенты.
Т.С. Жаль, но позволь мне напоследок поделиться одним соображением в связи с темой нашей беседы. Ты говорил ведь не только о гении, но и о духе места. Сначала мне показалось, что это одно и то же. Но позже я поняла, что речь идет о разных понятиях. Наверное, чтобы сад получился по-настоящему живым, нужно сначала проникнуться духом места, а потом прислушаться к гению и сделать так, как он велит.